О стихах Ирины ХроловойОчень емко и содержательно предисловие Игоря Меламеда к стихам Ирины Хроловой. Он представил нам Ирину как бы «извне», то есть такой, какой ее видел он, наверняка не только он, какой, может быть, ее увидели бы и мы. Такой человек, какой предстает Ирина Хролова в рассказе Меламеда, у меня лично вызывает уважение, почтение, у такого человека хочется учиться, хочется с ним видеться. Но стихи Ирины Хроловой дополняют набросок ее «портрета», причем дополняют очень и очень весомо – они рассказывают о внутренних переживаниях человека, переживаниях, составляющих огромный мир, о котором скорее всего мало кто, не читая стихов Ирины, мог догадаться. Читать предисловие Меламеда легко и радостно, читать стихи Ирины Хроловой – мне тяжело. Тяжело, потому что чувствую себя «залезающей в душу» совершенно незнакомого человека (казалось бы, необоснованно, ведь автор, судя по всему, не запрещал публиковать свои стихи). Еще тяжелее оттого, что иногда это чувство сменяется другим: это написано обо мне.
Эти строки буквально рассказали, объяснили, до конца выразили мне мою петлявшую где-то в пыльных коридорах между сознанием и подсознанием мысль-эмоцию. То же самое могу сказать о тонком психологическом самоисследовании автора в стихотворении «друзьям». Но становится ли от этого легче (автору или читателю), происходит ли катарсис? У Владимира Корнилова есть строки «Есть у поэтов надежное средство:/ Хочется что-нибудь вырвать из сердца -./ Не напивайся и не блажи,/ Сядь и серьезно о том напиши». Зная или не зная об этом «совете» Корнилова, Ирина Хролова наверняка стремилась воспользоваться именно этим средством: «вынуть из сердца» душевную боль, спастись от нее, переводя ее на лист бумаги, в слова, в утишающую музыку ритма и рифмы. На мой взгляд, подобное средство помогает, но не надолго, боль чаще всего возвращается, не уместившись до конца в стихотворных строках. Это значит, что Ирина продолжала чувствовать то, что описала в стихах. Познакомившись с некоторыми из них, я думаю, что стихи не были для Хроловой целью или «задачей», скорее они были средством, попыткой разобраться в жизни и себе. А целью была как раз сама жизнь:
Ирина Хролова писала не только о себе, своих переживаниях и боли. Иногда в ее стихотворениях проглядывает острое сопереживание другому. Чувствуется непереносимая мука невозможности помочь:
Творчество Ирины Хроловой - это мучительная и невероятно искренняя исповедь, вызывающая чувства благодарности и восхищения перед честностью и открытостью души автора, удивления безжалостности самоанализа. К ним примешивается чувство тяжести, - душа словно задыхается от недостаточной порции надежды и оптимизма. Например, как не хочется верить вот этим строкам:
Верить не хочется, но тем не менее нельзя не признать: Хролова видела и чувствовала жизнь глубже, чем многие «оптимисты». Остается надеяться, что эта глубина и бездна, открывшаяся ей, отраженная во многих ее стихах и действительно сквозящая в нашей жизни, не есть последняя глубина и безысходность.
|
